высок и строен. И на первый взгляд они так похожи, но такие разные. Черные до плеч волосы, управляющий предпочитал собирать в хвост, а камердинер чаще оставлял распущенными. Темно-карие глаза Вергилия с опущенными веками придавали ему немного грустный вид, светло-карие же глаза Хаолла округлой формы и с морщинками вокруг внешних углов, наоборот, дополняли образ веселого парня, особенно в сочетании с озорной улыбкой. Вергилий улыбался реже. Гораздо реже. Его задумчиво-строгий образ дарил спокойствие и уверенность окружающим. Но почему-то дружба этих красавцев Клэр была сейчас гораздо нужнее любви. Терзаемая мыслями, рабыня, наконец, уснула, чтобы утром, вооружившись ведром и тряпкой, отвоевать еще один день, несомненно, приближающий ее к главной мечте, полной независимости во всем.
*
Полученная свобода в передвижении не давала поблажек в чем-то другом, и рабыне приходилось работать, как и раньше, а может, даже чуть больше. К прочим обязанностям добавились еще поездки раз в неделю вместе с Наамой и новым садовником в качестве извозчика за продуктами в ближайшее село. Но эти вылазки несказанно радовали девушку, позволяя на некоторое время поменять серые стены замка на сочные краски щедрой природы Химлака. В эти часы кулон, выданный князем, неизменно висел на шее Клэр, придавая уверенности и немного непривычного чувства теплоты от того, что его одел сам милорд. Почему-то в последнее время рабыне не давали покоя мысли о недавних прикосновениях лорда Баттори, его спокойном бархатном голосе и той нежности, что проявлял хозяин, оказывал медицинскую помощь после ритуалов. Может, однажды он снимет рабский браслет с ее руки навсегда.
Замечтавшись, девушка механически открыла выдвижной ящик письменного стола в комнате князя и смахнула в него писчие принадлежности. Она не первый раз убиралась в хозяйской спальне и уже многие вещи делала на автомате: застелить постель, забрать вещи в стирку, повесить свежее полотенце, прибрать на столе. Вот и сегодня движения были привычными и не мешали девичьим мечтам спокойно гулять в юной головке. Уже закрывая ящик стола, взгляд рабыни неожиданно ухватил торчащий край фотографии, и пальцы неосознанно потащили ее наружу. С небольшой миниатюры смотрела красивая молодая женщина лет двадцати семи — тридцати, облаченная в вечернее платье цвета красной яшмы. Черные прямые волосы окутывали обнаженные плечи, словно шаль, а игривый взгляд темно-голубых глаз лучился светом и любовью. Так изящна и прекрасна была незнакомка с идеальными чертами лица, безупречной кожей и блестящими шелковистыми локонами, что, рассматривая с интересом красивый образ, Клэр не расслышала шагов за спиной и дернулась от резкого замечания лорда Баттори, выронив портрет из рук.
— Что ты ищешь в моей комнате?
— Ничего, милорд, я только прибиралась, — опустила глаза рабыня, оправдываясь.
— И поэтому залезла в мой стол? — недовольство сквозило не только в голосе и словах князя, но и в его резких движениях, когда он, подняв упавшую фотографию, положил ее обратно в ящик, громко хлопнув им при закрытии.
— В моих поступках не было умысла, — робко возразила девушка, с тревогой наблюдая за действиями милорда, — Я всего лишь убрала раскиданные на столе перья и бумагу.
— Покинь комнату немедленно, — приказал Эштон, не глядя на рабыню.
— Простите, милорд, ухожу, — тихо извинилась Клэр, присев, но дойдя до двери, остановилась и сделала еще одну попытку замять неприятный инцидент. — Это портрет вашей погибшей невесты? Она была очень красивой.
— Уходи, — то ли простонал, то ли прорычал де Лоа.
Рабыня выскользнула из спальни и бегом бросилась в свою комнату. Что-то неприятное клокотало в груди, и девушка готова была расплакаться от обиды на князя. Однако, не проделав и половины пути, она была остановлена камердинером и подвергнута допросу.
— Стой, птичка. Что-то случилось?
— Почему ты так решил? Я просто спешу по делам.
— Ты сейчас пытаешься обмануть вампира, Клэр, — снисходительно покачал головой Хаолл, звонко цокая языком. — Твой учащенный пульс и горьковатый аромат крови выдает тебя с потрохами.
— Я разозлила хозяина, — призналась девушка.
— Хотя я и не удивлен мне все же интересно как?
— Он застал меня в своей спальне, когда я рассматривала фотографию княгини. Обвинил, что я роюсь в его вещах и выгнал, — вкратце пересказала рабыня и жалостливо всхлипнула, — И мне стало так обидно! Я же не нарочно, просто случайно увидела портрет в ящике стола, когда убиралась. Мне было интересно. А еще она такая красивая.
— Пти-ичка-а! — участливо протянул Хаолл, сгребая Клэр в объятия, — Что за глупости у тебя в голове? Ты тоже очень красивая. Поверь, это не пустые слова. А на мастера не обижайся. Он не хотел тебя обидеть, просто эта история с княгиней Флорэ задевает его. Мастеру не дает покоя не только сама гибель миледи, но и обстоятельства, при которых это случилось. Не волнуйся, зла на тебя он точно держать не будет. Кстати, ты уже обедала?
— Нет, — покачала головой девушка, выбравшись из мужских рук, и улыбнулась.
— Тогда идем, поднимем тебе настроение. У нашей Наамы всегда найдется что-нибудь вкусное.
Подмигнув, камердинер обнял рабыню за плечи и увлек в сторону кухни.
Глава 20. Еще одно растерзанное тело
Эштон размашистым шагом прошелся по комнате и сел за стол. Достав из ящика портрет леди де Вуали и, положив его перед собой, уперся в него стеклянным взглядом. Андрэ было двадцать шесть, когда князь Баяджо Флорэ обратил девушку в вампира по просьбе ее человеческой семьи из-за смертельной болезни, и назвал своей второй наследницей. К тому моменту в клане уже имелся молодой двухтысячелетний княжич и лорд де Вуали теоретически не нуждался в правопреемниках. В любом случае, девушка помехой для получения права на клан не являлась и потому была любима старшим братом. Когда спустя четыре тысячи лет сам Баяджо ушел на покой в возрасте одиннадцати тысячелетий, а его место занял Чиро де Вуали, у Андрэ не было проблем с остальными собратьями клана.
Сам Эштон де Лоа не был близко знаком с семейством Флорэ по причине отдаленности княжества и малого общения с другими вампирами вне своего клана, но когда случайно столкнулся с княгиней в префектуре, то был очарован яркой вампиршей. Впрочем, не он один. Запечатанные воспоминания хлынули прорванной платиной…
…Чиро разлил блэсс по бокалам и любезно предложил напиток своей сестре Андрэ и ее гостю, князю Баттори.
— Лорд де Лоа, я ведь не против вашей свадьбы и родства кланами, но что мне делать с князем Абаддоном? Вы знакомы с ним?
— Знаком, — кивнул Эштон. — Его земли располагаются не так далеко от княжества Баттори.
— Тогда вы знаете, как тяжело вести с ним переговоры. Он
